На Святого Георгия Победоносца предпринял поездку в село Таллы Грачёвского района. Оказалось, что большинство корпусов монастыря целы. Многие используются ещё как жилые помещения. Большая часть храма пустует, а в передней его части расположилась сельская кухня. На берегу ручья возвышаются стены двухэтажного корпуса, в котором истекли последние минуты земной жизни игуменьи.
В селе живут ещё два человека - сёстры Мария и Анастасия Вагины, которые бывали в монастыре и сохранили память о нём.
Мария Андреевна Казанцева (Вагина), 1909 года рождения, слепая, плохо слышит. Рассказывает: в монастыре было 500 монашек. Помнит монашек из Софьевки: Дуню, Минодору и Марусю. Игумению Ермионию (Евдокию) лично не знала. Службы в монастыре были ежедневные. Молодые работали, старые - Богу молились. До 1917 года нанимали работников-мужчин, после управлялись сами. Из таллинских монашек была только Устинья Столярова, остальные - все приезжие. Например, мать пришла с двумя дочерьми после смерти мужа, а здесь у неё была тётушка. Дочери были грамотные: одна - фотограф, вторая - письмоводитель. При строительстве монастыря всё делали своими руками, начиная с изготовления кирпича. «Они труженики были». Когда монастырь разгоняли, вот как улей гудит, - и они гудели так. Монастырь распустили в 1928 году. Священником был Николай Хлебников - «хороший человек». У него сын Геннадий Николаевич здесь был краеведом. Похоронен Николай был возле монастырского храма. Когда разогнали монастырь, приехали сын и дочь и перенесли его на кладбище, где все похоронены. Помню, служил иеромонах Нифонт. На клиросе пело 25 монашек. Так хорошо пели, «аж волосы дыбом становятся».
Ермиония (Евдокия) была дочерью барина. Умерла она в городской больнице. Когда её везли сюда, то при въезде на монастырскую землю её взяли на руки под звон всех колоколов. У неё здесь был племянник, он уже умер. На крестный ход я всегда ходила с иконой Божьей Матери. Всегда как возьму иконку, так никому её не отдам до тех пор, пока не закончится крестный ход. У нас отец Вагин Андрей Павлович «умолённый был». Всегда ходил с попом подручным. Когда вздумали разогнать монастырь, приехал провокатор. «Он стал собирать кучки монашек, и он с ними…» У меня отец умный был, говорит: «Это провокатор». Здесь недели две он ходил, а когда уехал, то приехали и разогнали монастырь.
Анастасия Андреевна Попова (Вагина), 1911 года рождения, рассказывает: монастырь был огорожен двухметровой кирпичной стеной. Для мирян были отдельные ворота, которые так и назывались - «мирские». У них был скотный двор, сеяли всё, была своя пекарня, трапезная, сами косили сено. Имели много земли. Кладбище находилось внутри монастырской изгороди. Монастырь содержал 4 класса церковно-приходской школы. Я училась в ней. Учительница у неё была монашка - Анна Ращеславна. Здание школы находилось в деревне. В 1919 году был повальный тиф, в 1921году - голодовка. Людей возами возили на кладбище. Выжили мы за счёт того, что отец наготовил лебеды. Он у нас промысловый был. И в церковном совете был, мог на собрании выступить. А ещё он Евангелие наизусть знал. На Пасху и на Казанскую (престольный праздник) он с крестным ходом ходил всегда с попом. Мы жили около церкви Николая Угодника, на другом конце села. Говорили, что он здесь явился. На Николу приходили со всей округи. А поскольку наш огород примыкал к храму, и на огороде у нас были вётлы монашеские, так богомольцы здесь ночевали, а утром на молебен шли. В 1924 году на Николу приехали американцы, мы тогда первый раз увидели машину, покрытую брезентом. Четверо их было. В монастырь часто приезжал архииерей из Самары.
Все игуменьи от основания монастыря имели имя Ермиония. Убитую игумению в миру звали Евдокия. Застрелили её в седьмом корпусе, что ныне разрушается на берегу ручья. Игуменский корпус отобрали ещё в 1919 году и сделали в нём детский дом, так как «там все удобства были». Похоронили её сначала в склепе около часовни, а детдомовцы её гроб вытащили и поставили к стене. Тогда её отвезли на кладбище.
Рассказ об убиении игумении Ермионии:
Ездила я в Отрадный в 60-е годы за валенками. На обратном пути в вагон, где я сидела, подсел мужчина с левой стороны и спросил, откуда я.
– Из Талл.
– Там у вас Васильев директор?
– Да.
– Я его знаю.
– Как, Вы его знаете?
– Я в Таллах бывал, помнишь, игуменью убили? Я её убил!
– Как это Вы её убили?
– Меня послал Бузулукский горком партии, но свою фамилию и где живу, не скажу.
Её келья находилась на нижнем этаже, первая от дверей. «Когда он подошёл, она стояла около стола, - продолжила свой рассказ Анастасия Андреевна, - он мне плак… (сначала оговорилась, но потом исправилась) так сказал сам, шторок на окнах не было, я взял и застрелил её».
Придя с провожатым на кладбище, мы встретили бережно прибиравшую могилу игуменьи женщину. Мы так обрадовались, встретив неожиданно такую заботу. А перед расставанием она сказала, что земля с её могилки помогает от болезней.
Православные в Таллах рассказывали, что недавно приезжали паломники из Самары, привезли весточку из Иерусалима с монастыря Русской Духовной миссии от инокини Ксении (Салагановой). Побывав на могилке игуменьи Ермионии, сказали: «Зачем далеко ездить? Вот у вас Святое место! Придёт время, - Ермионию мученицею прославят!»
Игумения Ермиония, моли Бога о нас!