Вспоминают работники швейной фабрики:
– Вьетнамцев приехало человек 90. Все женщины. Возраст разный – в основном до 30 лет. Навыков шитья не имели.
За работу вьетнамки принялись не сразу. Сначала в течение полугода проходили обучение. Специально для этих целей были приглашены преподаватели русского языка из бузулукских техникумов и училищ (на память – из педучилища и строительного техникума). Специально, чтобы знали классических авторов, выписывали русскую литературу на вьетнамском языке.
После обучения – четырехлетняя работа. Как работники, вьетнамки зарекомендовали себя в основном хорошо. Но были и случаи, когда приходилось через милицию возвращать на рабочие места. Некоторых злостных прогульщиков досрочно выдворяли из страны. К концу четвертого года добросовестно работающих вьетнамцев осталось человек 30.
Дополнительно, в связи с большим количеством заказов, фабрика отправляла ткань и все комплектующие во Вьетнам. Там ткань кроили и шили из нее сорочки, а готовую продукцию реализовывали в России.
Чуть раньше, сроком на один год, приезжала группа из 40 человек для обучения и работы из Монгольской республики. Последние оказались намного порядочнее, трудолюбивее вьетнамцев. С ними никогда не возникало проблем, трудовых вопросов.
Очень часто проводились культурно-массовые мероприятия, которые были организованы силами работников предприятия и проходили на базе клуба «Швейник» (на фото). Администрации области и города принимали минимум участия, можно сказать, что вообще не принимали. Мы только отчитывались о проделанной работе.

На сцена клуба "Швейник" группа из Монголии

Вспоминает Андрей Иванович:
В то время в Советском Союзе не хватало рабочей силы, а во Вьетнаме была безработица. В дефиците были металлы и многие товары, которые в России свободно лежали на прилавках. Вьетнамцам разрешалось отправлять домой контейнеры, чем они и пользовались – скупили «половину Бузулука». Разбора при покупке почти не было. Скупали все – от алюминиевых кружек и чашек до тетрадей.
Выяснялось, что во Вьетнаме уже тогда снимали провода электропередач с целью наживы, и делалось многое, до чего в России еще было далеко.
Вспоминает Антонина Федоровна:
– Общежитие, в которое принимали иностранных граждан, было почти новое. В декабре прошлого года отмечали 20 лет со дня сдачи в эксплуатацию. Номера были отделаны по последнему слову. Сейчас, конечно, этой отделкой не удивишь. А тогда не каждая гостиница могла похвастать таким ремонтом. Общежитие принимали коллеги из Оренбурга – там находилось головное швейное предприятие. На момент прибытия группы из Вьетнама оренбуржцы уже имели опыт работы – к нам направили вторую группу, первая была в областном центре.
Приезжало 2 группы. На каждую были назначены по одному старшему и переводчик. В каждой комнате общежития жили по 2-3 человека. Готовили еду в коридорах, прямо на полу. Приходилось идти в буквальном смысле слова через вьетнамок, однако, привычные до всего, они на это не реагировали.
Себя, конечно, любили больше всего. Несколько показателей –мыться могли в любое время – и днем и ночью (работали и во вторую смену). Припоминаю такой случай – в общежитии отключили воду. Так они вечером, а позже и среди ночи мылись под колонкой прямо на улице. И другое – после их отъезда пришлось выгрести очень много мусора. Комнаты, где жили, прибирали за собой редко.
Нарушение режима проживания случалось тоже часто. А нас в случае, если не вышел человек на работу и в общежитии его нет, обязали подавать заявление в милицию. Такое происходило практически каждый день. Нашим сотрудникам приходилось проверять везде, в том числе и на базаре, где они частенько проводили время.
К вьетнамкам частенько приезжали свои ребята, работавшие в то время в России. К девушкам пропускать было не положено – так они всё делали тайком. Идут, к примеру, с работы, пальто у всех одинаковые, разговор для нас, русских, тоже... Группой прошли через вахту. Попробуй –определи, кто среди них чужой.
За нарушение выселяли. Мне лично приходилось доставлять людей до Шереметьева. Пока в самолет не посадишь, отлучаться нельзя. Как под конвоем.
К приезду вьетнамок (1 апреля) весь коллектив швейной фабрики очень переживал, дабы не ударить в грязь лицом. Закупили для них все, вплоть до нижнего белья. И когда они приехали, одетые все с иголочки, долго смеялись над нашей одеждой.
Язык у них очень сложный. Невозможно научиться на нем разговаривать. Несмотря на то, что мы понимали друг друга, они – русский язык, а мы вьетнамский, ни одного слова сейчас сказать не смогу. А может, уж и забыла, если и знала что.
Вспоминает Антонина Ивановна:
– Монголы были более агрессивные. В спортзале бывшей школы №7 произошла небольшая стычка между студентами лесхозтехникума и монголками. После чего инцидент перерос в разборки. Около «Березки» девушки пырнули ножом обидчика. Долго последний лежал в реанимации. Выжил. Резаный шрам по всей брюшной полости остался на всю жизнь.
Вспоминает Фаина Константиновна:
– От бузулукской (российской) еды у вьетнамок в первые дни началось желудочное расстройство. Не помог и месячный курс адаптации. Пища приезжих изобиловала рисом, была сильно остра. Много позже вьетнамки научились есть мясо и сало, в общем, все, что едят наши граждане.
Вспоминает Вера Петровна:
– Одна из вьетнамок вышла замуж за механика швейной фабрики. Родила ребенка. Однако дальнейшая судьба этой семьи не известна. Говорят, они сейчас разошлись в буквальном смысле слова – он живет в России, а она у себя во Вьетнаме.